Предупреждение! В статье описываются сцены насилия, людям с неустойчивой психикой читать не рекомендуется.
Абаканский городской суд вынес приговор по делу троих сотрудников ИК-33, которых обвиняли в издевательствах над заключенными. Следствие полагало, что надзиратели изнасиловали одного заключенного, а другого избили так, что мужчине удалили почку. Суд частично оправдал сотрудников ФСИН и назначил им по 5-6 лет колонии общего режима.
«В прошлый раз тоже кровью ссал»
У 31-летнего абаканца Сергея Буйницкого три тюремных срока за угон автомобилей. Говорит, в последний раз как такового угона не было: покатался на машине с разрешения владельца, а хозяин был вынужден заявить об угоне, иначе его лишили бы прав. В марте 2015 года Сергей отправился в колонию. На этот раз – в ИК-33, где приходилось бывать и ранее.
– Я прошлый срок отбывал в ИК-35, и на ЕПКТ меня в ИК-33 возили на год. Тоже под конец начал кровью ссать, но тогда хотя бы органы остались целы, – говорит Сергей.
ЕПКТ – так называемое «единое помещение камерного типа». По сути, это тюрьма внутри колонии: зэки живут не в отрядах, а в камерах по четыре человека. Если заключенный нарушает режим учреждения, его могут сначала поместить в ШИЗО, а затем отправить в ЕПКТ.
– Например, если у тебя пуговичка на воротнике расстегнута, тебе инспектор замечание сделал – тебя посадили на 15 суток в ШИЗО. Еще три таких же нарушения – ты уже злостный нарушитель. И тогда тебя могут смело «закрыть» в ЕПКТ, – говорит Буйницкий.
К лету 2016 года у заключенного накопилось несколько взысканий: за смену спального места, за хранение лезвия от бритвы. Заявления на Буйницкого писали так называемые «завхозы» – заключенные, которые, как говорит Сергей, сотрудничали с администрацией. Нарушителя начали «прятать» в ШИЗО.
– На самом деле администрация специально делала так, чтобы отправить меня в ЕПКТ, потому что я со временем научился писать жалобы. К примеру, жаловался в прокуратуру, что выдали мокрые матрасы.
Поскольку Буйницкий знал, что ждет его в ЕПКТ, он решил действовать.
– Я улучил момент, когда выдали станок – их на время выдают. И вскрыл себе живот и по шее полоснул. Когда меня привезли в больницу, я потребовал телевидение. Я там 10 часов кровью истекал, не давал себя зашивать. Я матери передал, чтобы мне нанимали адвоката. Я просто знал, что в ЕПКТ для них уже нет людей. Жалобы оттуда не выходят. Там не страшно, а обидно. Обидно, что тебя поставят в шпагат и будут «дуплить» дубинками. А ты ничего не можешь сделать.
«Не дай Бог, что-то всплывет»
После больницы Буйницкого все же поместили в ЕПКТ, где в первый же день (11 августа 2016 года) заключенному устроили «приемку»: сначала потребовали отказаться от жалоб и адвокатов, а затем жестоко избили. Били дубинками, руками и ногами. Чтобы скомпрометировать Сергея, его посадили в камеру с заключенным с «низким социальным статусом». Так на зоне называют «обиженных», или заключенных, подвергнутых сексуальному насилию. Чтобы не потерять свой статус, Буйницкий не должен был есть за одним столом с соседом. До конца пребывания в ЕПКТ он ел на бачке для воды.
– Если бы я сел к нему – это все. Они увидели, что я не сажусь, выведут меня, поколотят. Потом приехал адвокат, я ему говорю, мол, рука, нога, голова отбиты. А они все втроем из-за угла смотрят, через приоткрытую дверь. Они сказали: «Не дай бог, ты ему что-то скажешь, мы тебя вообще обоссым». Я адвокату говорю: «Дай бумажку, я напишу». И пишу адвокату: «Что мне делать? Помогите!» От адвоката пришел и им басню рассказал, типа, поправки вышли по моей статье, вот узнавал. Они говорят: «Ну смотри, не дай бог, что-то выплывет». Потом пришла жалоба, которую адвокат подал. Мне ее Чичинин принес: что это за жалоба? Ну, и потом они меня избили несколько раз.
Всего за три недели Буйницкого избили пять раз. На пятый раз он снова попал в больницу. 2 сентября 2016 года двое охранников били зэка, пока один держал за шею. Потом его связали по рукам и ногам скотчем и ремнем. Один из ударов оказался настолько сильным, что Сергей подумал, что что-то отбили. После избиения в камеру к Буйницкому (где ведется видеонаблюдение) зашел заключенный по фамилии Мамедов. Он сделал вид, что высказывает претензии сокамернику, а потом слегка ударил его. Как выяснилось в ходе следствия, это была инсценировка. За участие в ней заключенному обещали деньги, чай, сладости, сигареты. Через какое-то время после сцены с Мамедовым Сергей почувствовал острую нарастающую боль.
– Повезли в больницу, врачи сказали, что привезли бы позже – все. Положение было тяжелое, кровью там рыгал. В итоге левую почку не смогли сохранить, ее разорвали ударами.
«Чичинин дал дубинкой в бороду»
В больнице Буйницкий написал заявление в Следственный комитет, но искать виновных не спешили. Лишь в начале 2017 года, когда в хакасском управлении СК сменилось руководство, делу дали ход. Появился второй потерпевший. По версии следствия, три сотрудника ЕПКТ пытали 41-летнего заключенного, требуя от него отказаться от адвокатов и жалоб. Надзирателей обвиняли в том, что они, помимо избиений, опускали мужчину вниз головой в канаву для сточных вод, а также засовывали в задний проход резиновую дубинку.
– Да, я знаю, что они боксерские перчатки надевали, видимо, чтобы следов не было. Хотя у меня было рассечение на лице – Чичинин дал дубинкой в бороду. Так вообще всем пофигу. В медсанчасти все шито-крыто. Это уже когда в больницу привезли, они мне кепку на лицо спустили. Думали, синяков никто не заметит, – говорит Сергей.
Суд по делу начальника ЕПКТ ИК-33 Евгения Чичинина и двух его подчиненных Ильи Васильева и Дмитрия Золотухина вынес решение 22 апреля 2019 года. Бывших сотрудников УФСИН оправдали в насильственных действиях сексуального характера, но признали виновными в превышении должностных полномочий. И хотя обвинение просило 11-12 лет, Чичинину дали 6 лет в колонии общего режима, а Васильеву и Золотухину – по 5 лет. Осужденные не имеют права занимать должности в системе УФСИН в течение трех лет. Кроме того, они должны выплатить потерпевшим в общей сложности 1 млн 50 тысяч рублей в качестве компенсации морального вреда.
– Я подавал иск на 4,5 млн, по 1,5 с каждого, – говорит Буйницкий. – Ведь родители дом продали, чтобы с адвокатами расплатиться. Конечно, этих посадили в каталажку, как мы и надеялись. Но, как только я получу приговор, будем обжаловать. Мало дали, я считаю.
Сергей вышел из колонии осенью 2017 года. Досиживал в Барнауле. Работает в одном из автосервисов Абакана. Говорит, два раза пытался оформить инвалидность, но получал отказы.
– Там сказали, мол, и с одной почкой живут. Получается, государство у меня эту почку отняло, а никакой компенсации.
Как еще пытают в ИК-33?
Рассказывает Сергей Буйницкий:
– Зимой при -30 они заставляют тебя в локальном секторе снег убирать с бетонного пола. На каптерке у тебя есть зимние носки, а есть летние. Они тебе зимние не дадут, летние дадут. И летние босоножки. В этих босоножках выгоняют на мороз, на улицу. Снег убираешь, потом становишься к стенке. Стоишь. Они чувствуют же, когда у тебя уже ноги замерзли. Заводят тебя внутрь – разувайся. И по ноге тебе сапогом топчут...
– Заводят в помещение, где нету камер. Ставят тебя в шпагат, руки растягивают, стоишь как морская звезда. Берут дубинку... И тебя дуплят руками, ногами, дубинкой. Ты падаешь. Они орут: давай быстро встал! Встаешь – опять уронили. Например, был такой случай: был обход руководства, и заключенный пожаловался, что доктор не приходит. После обеда приходят: что там, зубы болят? Давай, тащи на коридор всех, кто жаловался. И всех избили.
– Было ли страшно... А куда страшнее-то уже? Такую жизнь не каждый выдержит. Есть, например, пытка: стоит музыкальный центр, включают на коридор похоронный марш. И весь день играет похоронный марш. Но на самом деле могут и «Бременские музыканты» играть, ты все равно сходишь с ума. Люди психологически ломаются.
