Абакан считается городом молодым (конечно, относительно соседнего Минусинска он просто щенок), но, тем не менее, в городе есть места, которые оставляют ощущение чего-то очень ветхого и древнего. Как, например, абаканское кладбище №1. Кладбищу уже более 80 лет, и это, наверное, один из самых старых городских объектов. В очередном выпуске рубрики, посвященной истории столицы Хакасии, Виктор Мельников рассказал о старейшем городском некрополе и поделился связанными с ним воспоминаниями.
Разграбленный мемориал и заброшенные могилы
Кладбище №1 в Абакане по улице Тельмана было открыто в конце 30-х годов прошлого столетия и находилось на самой окраине города. Ближайшая улица Щетинкина, еще состоявшая сплошь из частного сектора, находилась метрах в трехстах восточнее. А севернее погоста располагались обширные болотистые луга. Постепенно, год за годом, Абакан отстраивался, и к началу 80-х годов кладбище оказалось в центре города. Активно хоронить здесь перестали в конце 60-х годов, но мне встречались, правда, очень редко, захоронения, датируемые и 80-ми годами — видимо, исполнялась чья-то посмертная воля быть похоронным рядом с близкими людьми. По официальным данным, сейчас на Тельмана насчитывается около 10 тысяч захоронений.
На кладбище имеется мемориал Великой Отечественной войны и братская могила умерших в абаканских госпиталях воинов с 1941 по 1945 годы.
В 90-х годах памятник разграбили - металлические фигуры защитников Отечества были вывернуты с корнем и сданы в пункт приема металла, та же участь постигла металлический профиль «1941-1945» и наконечники стилизованных знамен. В середине 2000-х годов мемориал был восстановлен.
Кроме братской могилы, здесь еще очень много захоронений военнослужащих времен Великой Отечественной войны.
Как уже говорилось, кладбище было открыто более 80 лет назад на самой окраине Абакана. Сейчас оно располагается, можно сказать, в самом центре города. На его восточную стену выходят задворки ночного клуба «Крылья» и детского сада «Ивушка», чуть подальше и юго-восточнее - многоэтажка «Орбита», с запада за забором располагается здание республиканского сельскохозяйственного рынка. На кладбище очень много заброшенных и разрушенных могил, от некоторых остались только холмики или кресты без каких-либо опознавательных знаков. Это неудивительно — усыпалище старое и за большинством захоронений уже просто некому ухаживать.
Страшный сторож и нехорошие ребята
Честно говоря, все мое сознательное детство связано с этим кладбищем. Наша семья переехала с «Полярки» в район ЗАГСа в 1982 году, когда мне было 10 лет. Развлечений во дворе было не так уж много: футбол, заброшенная кочегарка (сейчас там ночной клуб и сауна) и кладбище, забор которого располагался в 100 метрах от нашего двора. Когда нам надоедали футбол и кочегарка, мы шли развлекаться туда. Развлечения наши были безобидны и примитивны, между крестов мы играли в «прятки» и «войнушку», а вечером (если дело было летом) ловили майских жуков, которые перед самым заходом солнца выползали из своих нор. Еще мы очень любили дразнить кладбищенского сторожа, который жил в небольшой огороженной забором избушке-развалюхе справа от центрального входа. Это был страшный, испитый, здоровенный мужик с черной от солнца физиономией. Он нас терпеть не мог и, завидев, гонялся за нами по могилам и швырялся камнями. Ко всему прочему, у него был огромный, неустановленной породы пес. Он тоже был черный, лохматый и злой, как черт. Как у сторожа хватило ума не спустить его на нас, я до сих пор не пойму.
Кроме нас, здесь проводили свои досужие часы и ребята постарше, лет 14-16. Они не занимались глупостями в виде ловли членистоногих и прятками, а вдумчиво ходили между могилок и шоркали ладонями верхушки какой-то травы. А потом сидели на веранде соседствующего с кладбищем детского сада «Ивушка», играли в карты и курили пахучие папироски. Мы их побаивались, потому что эти ребята были довольно опасны и почти все стояли на учете в милиции. В заросшем огромными тополями и кустарником северо-восточном углу кладбища они соорудили себе резиденцию, где жгли костры, пьянствовали, курили что попало, дрались - в общем, вели себя как подобает настоящей отпетой шпане. Мы туда старались не соваться, уж очень там была мрачная атмосфера, которую создавали старые корявые деревья и очень неприветливые хозяева. Сейчас, кажется, никого из этих ребят нет в живых – наркотики и колонии сделали свое черное дело.
В 80-е годы на родительский день здесь еще собирались толпы людей, которые приходили проведать своих почивших родственников и друзей. По традиции, люди на могилах своих близких оставляли стаканчики с водкой, блины, вареные яйца, пирожки, конфеты. Вечером того же дня сюда на промысел отправлялись ханыги со всего района. Они с удовольствием выпивали оставленную водку и закусывали пирогами. Шумно и неуютно было в такие вечера на нашем кладбище – то тут, то там раздавались пьяные песни, крики, женские визги и звонкие звуки мордобоя.
Сейчас в Радоницу на Тельмана приходит не так уж много народа, и, в основном, совсем уж старые бабушки. Принесут венок или цветы, разложат на могиле продукты, посидят, сгорбившись, на лавочке недолго и уходят, утирая слезы.
Поклонницы Летова и кладбищенский декаданс
Лет через 7-8 мы подросли и стали водить на наше кладбище барышень. Этакие увеселительные прогулки по некрополю. Барышни, конечно, были очень недовольны - пугались и прижимались, но это было даже приятно. Как и следовало ожидать, скоро им надоели кладбищенские посиделки, и они выбрали в качестве вечернего развлечения обычные дискотеки. Сообщив, что мы «шизанутые придурки» и «долбаные маньяки», они покинули нас навсегда, променяв тем самым печальную романтику старого погоста на бодрые ритмы современной эстрады.
Мы не особо расстроились и подружились с группой поклонниц Янки Дягилевой и Егора Летова. Это были девушки в замызганных джинсовках, в кедах, с фенечками на запястьях и знаком «анархия» на куртке или футболке. Все они были задумчивы, загадочны и любили выпить. В отличие от прежних изнеженных барышень, кладбище их абсолютно не пугало, и они с удовольствием пили предложенный нами портвейн. А кладбище для выпивки было место замечательное: обилие лавочек, множество деревьев, дающие в жаркий летний день отличную прохладную тень, и полное отсутствие живых милиционеров, которые в то время были весьма свирепые и которых мы справедливо опасались. Почти все летние ночи (если было тепло, конечно) мы проводили здесь со своими прекрасными подругами-неформалками, которые иногда притаскивали гитару и пели разные печальные песни. Вот такой кладбищенскией декаданс.
Вообще, если абстрагироваться от холмиков и крестов, то вполне можно было представить, что ты находишься в большом, зеленом, безлюдном парке культуры и отдыха. Как кладбище мы это место совсем не воспринимали.
Правда, среди наших подруг была одна чересчур впечатлительная девушка по имени Катя. Катю прямо до слез взволновало одно семейное захоронение: в оградке было сразу шесть могил - дедушка с бабушкой, папа с мамой и их дети, брат и сестра, причем, судя по дате, брат и сестра умерли в один день, мальчику было десять, девочке - девять. Не знаю, что это было, несчастный случай или что-то еще, но родители их умерли оба, будучи еще совсем молодыми (немногим больше тридцати), в течение года после смерти детей - сначала мать, позже отец. Катя просто обливалась слезами при мысли о том, какие мучения испытывали родители, потеряв всех своих детей, и как эта тоска свела их в могилу.
Потом она забросила это семейное захоронение и нашла себе новую забаву. В дальнем углу кладбища Катерина обнаружила могилу какой-то девушки. На памятнике была изображена совсем молоденькая черноволосая красавица, одетая в белое. Когда она умерла, ей было всего 17 лет. Но больше всего Катю потрясла эпитафия, которую, очевидно, придумали несчастные родители. Столько в этих строчках было горя и тоски, любви и безысходности, что Катя при чтении этих слов не могла сдерживать слезы.
Вот такая впечатлительная натура, остальные наши подруги обладали, слава богу, вполне трезвым рассудком.
Будущее кладбища
Что же в дальнейшем ждет городское кладбище №1? Родственников захороненных на нем людей становится с каждым годом меньше, могилы разрушаются, зарастают травой. Муниципалитет, на балансе которого погост состоит, каждую весну проводит уборку территории, выкашивает заросли чертополоха, подкрашивает воинский мемориал. И, тем не менее, с каждым годом это место захоронения выглядит все запущенней.
По закону, кладбища в нашей стране можно сносить через двадцать лет после последнего погребения на его территории. Согласно официальной информации, это произошло в 1965 году. То есть срок вышел еще в 1985 году. Но, видимо, тогда все это толком не было оформлено, и только в ноябре 2011 года глава Абакана Николай Булакин издал следующее постановление: «Закрыть для захоронений общественное кладбище №1, расположенное по адресу: г. Абакан, ул. Тельмана, 90, площадью 6,6 га (открыто в 1937 г., последнее захоронение - 1965 г.), как использованное в полном объеме».
Видимо, это означает, что датой последнего захоронения следует считать ноябрь 2011 года. Если это так, то городское кладбище №1 власти вправе снести только в 2031 году. Но, как заявила пару лет назад главный архитектор Абакана Светлана Крылова, никаких действий по его сносу городские власти предпринимать не будут, и в дальнейшем самый старый некрополь Абакана получит статус мемориального объекта и городского памятника.
