В понедельник, 5 октября, Абаканский городской суд приговорил бывшего главу администрации губернатора Хакасии Владимира Бызова к 16 годам в колонии строгого режима и штрафу 85 млн рублей. Другие участники группы, организованной Бызовым, получили менее значительные сроки и денежные штрафы.
Так называемое «дело Бызова» стало, пожалуй, главным судебным процессом в Хакасии последних лет: к криминальной подоплеке добавилась политическая, ведь, по сути, главный фигурант являлся вторым лицом в системе управления республики. Бызов и другие подсудимые с вердиктом суда не согласны и намерены его обжаловать.
Встреча губернатора
Утром 28 декабря 2016 года глава администрации губернатора Хакасии Владимир Бызов поехал в абаканский аэропорт, чтобы встретить своего начальника – главу Хакасии Виктора Зимина. Там его и задержали сотрудники ФСБ. Бызов вел себя спокойно, спросил только, насколько все серьезно. Оперативникам важно было не допустить утечек, ведь глава администрации сам 25 лет отработал в органах госбезопасности и наверняка имел собственные каналы получения информации.
В феврале 2018 года Бызов получил два первых приговора: два года поселения за незаконное хранение боеприпасов и девять лет за получение взятки. По версии следствия, он требовал от владельца одной из медицинских компаний 46 млн рублей, но успел получить только 6,2 млн в коробке от конфет. Предпринимателя он шантажировал результатами проверки ОБЭП, которые получил от бывшего заместителя главы МВД Хакасии Вячеслава Жданова. Позже Жданова осудили на один год колонии за разглашение гостайны, но полицейский был освобожден по истечению срока давности.
Схема: нужные фирмы, нужные люди
Впоследствии Владимира Бызова и других фигурантов дела уличили в махинациях при приобретении медицинского оборудования и расходных материалов для нужд хакасских больниц. В СМИ можно найти ряд упоминаний о хищении при покупке лекарств, однако фактически в деле нет закупок, связанных с поставками непосредственно лекарственных препаратов. Речь идет о поставках эндопротезов, бинтов, пленки для рентгена, мониторов для перинатального центра, дезинфицирующих средств, медицинского клея, шовного материала и др.
Если вкратце, то участники группы Бызова в 2015-2016 годах полностью взяли под контроль процесс государственных закупок: коммерческие предложения о готовности поставить тот или иной товар приходили в «Межведомственный центр закупок» («МЦЗ») от фирм, которые участвовали в схеме по предварительной договоренности. Иногда несколько предложений от якобы разных фирм приходили с одного электронного адреса. Из предложенного списка товаров руководители больниц выбирали, что им нужно купить, после чего в «МЦЗ» формировали технические задания для аукциона. Технические задания при покупке оборудования составляли так, чтобы побеждали в аукционах нужные фирмы. Например, указывали такие характеристики товара, которые могла обеспечить только определенная фирма.
Участникам группы были доступны предварительные заявки конкурентов (так называемая «первая часть), поэтому они могли найти там ошибки, а в заявках «своих» компаний ошибки исправить. При проведении аукциона сотрудники «МЦЗ» голосовали за нужного претендента. При формировании начальной цены на конкретную закупку они должны были собрать от трех до пяти вариантов рыночной цены: по какой стоимости поставщики теоретически готовы обеспечить конкретным товаром. Это стандартная процедура. Так вот, варианты для обоснования цены присылали также подставные фирмы, за которыми стояли бывший сотрудник администрации губернатора, а на момент совершения преступлений – менеджер фармацевтической компании Александр Гитер и его подручные – Петр Козарь и Дмитрий Лашков, заключившие сделку со следствием. Гитера сотрудникам «МЦЗ» и руководителям медучреждений представляли как «стратегического партнера», который найдет нужный товар и обеспечит потребность больниц республики.
В итоге получалось, что государственный контракт заключали с нужной фирмой на нужный товар по заранее завышенной цене, которая со стороны выглядела как рыночно обоснованная. За такое содействие предприниматели платили от 10 до 20% от суммы контракта. Деньги коммерсанты передавали через Гитера и его парней, которые вели учет о поступивших средствах и периодически собирали наличность для «командира» – так он называл Бызова. В посылке должны были быть только пятитысячные купюры, а банкноты заворачивали только в черные непрозрачные пакеты. Их Гитер отвозил сам. Он встречался с партнерами в Красноярске, в Абакане у магазина «Моя семья», а также в районе деревни Чесноки – на границе Красноярского края и Хакасии. Суммы взяток разные: от 38 млн до 300 тысяч рублей. Всего группа похитила 47 млн рублей, а в качестве взяток получила 55 млн. Бухгалтерия (кто и сколько дал) хранилась в специальной табличке Excel.
Со стороны «МЦЗ» в схеме участвовали руководитель учреждения Игорь Арокин и начальники отдела Светлана Казаченко и Сергей Пушнов, а также начальник юротдела Инга Мелузова, которая также пошла на сделку со следствием. По версии обвинения, Гитер передавал часть взяток Бызову через секретаря главы администрации – Екатерину Ковалеву.
То, чего не существует
Довольно ярко схему иллюстрирует закупка пленки для рентгеновских аппаратов в ряд больниц Хакасии. Контракт на поставку «расходника» получила одна из фирм, бенефициар которой заранее договорился с Гитером за откат. Для того чтобы заключить контракт, Светлана Казаченко указала в техническом задании размер пленки, которого не существует в природе (видов пленки в задании было несколько, и всего один – несуществующий). Фирма получила контракт, но проигравшие на аукционе предприниматели стали жаловаться в УФАС: как мог появиться аукцион на поставку того, чего не существует? Представителям поставщика пришлось ездить по больницам и договариваться с врачами: коммерсанты наклеивали на кассеты с пленкой этикетки с размером, который указан в техническом задании, подрезали более широкую пленку и вставляли в эти кассеты. Кассеты подарили больницам безвозмездно. Часть врачей согласились принять пленку и закрыть глаза, а часть – нет. В итоге, всевозможные проверки затихли, а участники группы посчитали, что Бызов договорился с кем нужно в надзорных органах.
ОПГ – не ОПГ
Изначально Бызова и других фигурантов обвиняли по статье «Организация преступного сообщества», однако суд не нашел в действиях группы четкой структурированности, системы конспирации и иерархии, присущей ОПС и ОПГ. Фигурантов признали виновными либо в мошенничестве, совершенном организованной группой лиц, либо в получении взяток группой лиц. При этом некоторые меры конспирации участники группы соблюдали: заранее были куплены несколько дешевых телефонов и обезличенных сим-карт, с помощью которых держали связь Бызов, Гитер и Арокин. Если телефон каким-то образом «светился», его уничтожали вместе с симкой, а взамен покупали новый.
В том числе из-за переквалификации дела фигуранты получили значительно меньшие сроки в сравнении с тем, что требовала прокуратура. По некоторым эпизодам суд оправдал подсудимых. Например, следствие полагало, что Казаченко и Гитер, которые жили вместе и собирались пожениться, получили в качестве взятки от предпринимателя Евгения Рукосуева автомобиль «Мазда-6» стоимостью 1,6 млн рублей. Якобы таким образом Рукосуев пытался получить содействие при заключении ряда контрактов (всего в рамках схемы фирмы Рукосуева заключили несколько десятков соглашений).
Однако суд пришел к выводу, что Казаченко не могла оказать содействие при заключении нужных Рукосуеву контрактов, поскольку ее отдел не отвечал за закупки медицинского оборудования. Этим занимался отдел Сергея Пушнова – зятя Игоря Арокина. К тому же Казаченко удалось доказать, что машина частично куплена в кредит.
Игорь Арокин оправдан по трем эпизодам взяток из семи. Кроме того, он осужден за мошенничество: руководитель «МЦЗ» взял деньги у предпринимательницы за «содействие» при заключении контракта, но к тому моменту компания заключила контракт на вполне законных основаниях, поэтому никакого содействия чиновник не оказал. Позже Арокин рассказывал, что просил у женщины деньги, однако не всерьез, а в шутку.
Показания на Зимина
Все осужденные либо не признали вину, либо признали частично. Бызов заявил, что занимался созданием «МЦЗ» и назначением Арокина на должность руководителя, однако делал это только потому, что получил соответствующее поручение от главы Хакасии. У Владимира Бызова в кабинете и дома нашли более 20 млн рублей, однако свидетели защиты – знакомые Бызова – заявили, что эти деньги он взял у них в долг в одном из ресторанов Москвы. По словам кредиторов, он собирался оставить государственную службу и заняться бизнесом, купив несколько грузовиков. Впрочем, близкие к следствию источники утверждают, что Бызов должен был участвовать на губернаторских выборах 2018 года вместо Виктора Зимина.
Александр Гитер признал, что брал с предпринимателей деньги, однако утверждал, что с Бызовым не контактировал, а всесильного «командира» выдумал, чтобы пустить пыль в глаза.
Роль Екатерины
Больше всего вопросов вызывает роль секретаря Екатерины Ковалевой. Она призналась, что в ноябре 2016 года получила от Бызова пакет, который сначала оставила в квартире, а затем перепрятала в гараж. Екатерина говорит, что не знала о содержимом пакета, а при обыске оказалось, что там 12 млн рублей.
– А почему я должна была смотреть (в пакет)? Я человеку абсолютно доверяла, у меня не было поводов не доверять ему. Помимо служебных у нас же были и личные отношения, – рассказала Ковалева «Шансу».
Суд признал Ковалеву виновной в семи эпизодах получения взятки. Ее защита обращает внимание, что в обвинительном заключении не прописаны детали: где, как и каким способом она получала деньги.
– Почему так произошло? А потому что сложно описать то, чего не было, – говорит адвокат Владимир Дворяк. – Вопрос доказательств – это второй вопрос. Что доказывать, если вы даже событие не придумали? Обычно в делах бывает так, что находят доказательства, а на них строят версию. У них, похоже, было наоборот: они придумали версию, а под нее хотели найти доказательства.
Екатерину Ковалеву арестовали в зале суда. Пока шло следствие, она уже провела 2 года и 9 месяцев в СИЗО и несколько недель – под домашним арестом. В 2019 году Европейский суд по правам человека признал содержание Ковалевой под стражей незаконным, Екатерину освободили, а затем она получила 3900 евро компенсации. Пока Ковалева находилась в СИЗО, умер ее приемный отец: суд не разрешил повидаться с ним при жизни. Перед похоронами сотрудники ФСБ отвезли Ковалеву на несколько минут к гробу.
С момента задержания в январе 2017 года оперативники предлагали секретарю дать показания: сначала – против главы Хакасии Виктора Зимина, потом – против Бызова и Вячеслава Жданова.
– Я не могла оговорить кого-то. То есть если бы я согласилась на досудебное соглашение, мне бы, скорее всего, принесли кем-то заранее написанные показания. Потому что мне самой рассказать нечего, – говорит Екатерина.
Ее защита намерена обжаловать приговор и добиваться, чтобы процесс заново прошел в другом регионе страны. Не исключено, что так же поступят защитники других осужденных.
Юрий Боровский
