Как живут малые села Хакасии, которые «возрождало» правительство Зимина.
В селе есть детский клуб, но в клубе нет крыши и пожарной сигнализации. В этом детском клубе есть настольные игры, но нет столов. Есть программа развития и сохранения, но нет земли, чтобы построить дома. Есть отчеты о монтаже системы освещения, но нет света. Есть финансовая помощь от государства, но нет денег на лекарства. Есть перспективы, но нет перспектив. Примерно так живут малые села Хакасии, в которые правительство экс-губернатора Виктора Зимина вкладывало деньги пять лет.
Пила, пока заборы не сожгла
Самый дорогой дом в аале Шурышев стоит около 2 млн рублей. Накануне кирпичный особняк купил родственник местной жительницы Надежды Суздалевой. Она приехала в Шурышев из Сургута, где работала в структурах «Газпрома». Говорит, другие родственники также не прочь перебраться в Хакасию, но в Шурышеве почему-то сложно получить землю.
– Чем народ живет? Да ничем, ну кто-то хозяйство держит, а кто-то просто пьет. Брат вот у меня работает на карьере и скота несколько голов держит, техника есть. Потому что не пьет. Но таких, к сожалению, немного. Я на самом деле удивляюсь, тут земля стоит! У нас (в Сургуте), если человек взял землю под дачу и ничего не делает в течение трех лет, то землю забирают. Еще и штраф дадут. А тут 15 лет земля стоит, никто ничего не строит, – рассказывает Надежда.
Женщина показывает на заброшенный дом, каких в селе несколько. Развалюхи продают, как правило, под материнский капитал – за 450 тысяч рублей.
– Вы посмотрите. Это же не дом, а две машины дров. Нормальный человек там не сможет жить. Пьют, пьют. Маленько попало в рот, и все. Домов много брошенных в деревне. Вот здесь напротив жила женщина, я даже не знаю теперь, как ее фамилия. Раньше я, когда в отпуск приезжала, наблюдала за ней иногда. Она почти бабушка, жила одна. И, представьте, она за зиму сожгла все заборы, все стайки, все сараи! Все в печь. Дров даже не могла купить, потому что пенсию получит – пропьет. Потом дети приехали, ее забрали, потому что дальше жить нельзя было, там бичевник. И они уехали, ни телефона не оставили, ничего. Просто бросили дом.
«Коров доим да г...вно чистим»
В Шурышеве жалуются на две проблемы: отсутствие дневного освещения и невозможность купить землю. Что касается света, то система дневного освещения была смонтирована в рамках программы развития и сохранения малых сел. Однако фонари не горят, потому что платить за электричество сельсовет не может. То же самое в соседнем селе Трояков.
Надежда Девяшина приехала в деревню 19 лет назад, когда в Усть-Абакане сгорел ее дом. С тех пор многодетная мать живет у своего отца, потому что свое жилье построить негде.
– Пройдите на край деревни, вот там участок, там помойка по сути, – говорит Надежда. – Брали кредит, чтобы заплатить за оформление документов. Два раза заплатили за межевание, а нам землю в итоге не дали. Сначала главу района посадили (экс-глава Усть-Абаканского района Виктор Рябчевский был арестован по обвинению в махинациях с землей – «Шанс»), потом почему-то отказали. Я честно до конца не могу понять причину отказа, вроде как закон какой-то поменялся. И теперь мы – бездомные бомжи. Нанимаемся на пастбища, у соседей коров доим, чтобы копейку заработать.
У Девяшиных две основные новости: плохая – кто-то украл со скотного двора 30 голов овцы, стельную корову. Найти похитителей не удалось и, уверены сельчане, не удастся. Хорошая новость в том, что в этом году в малых селах платят пособие за содержание скота, которое нынче даже повысили на 4%: на одну корову скотоводы получают за полугодие 3432 рубля, на конематку – 936 рублей, на овцематку – 312 рублей. Правда, и тут остается осадок, потому что в прошлом году пособие вообще не платили.
– Это, конечно, была большая «подстава». Мы в расчете на эти деньги набирали соляры, у людей взяли в долг. Деньги не дали, люди с нас стали долг требовать. А где мы возьмем? Пришлось коров резать. Важно, чтобы их не задерживали, – рассказывает Надежда.
Систему сбыта местные жители считают грабительской: свинину продают перекупщикам по 150 рублей, а на рынке она потом стоит 400.
– Получается, что мы коров доим да г...вно чистим, а денег не видим. Поскольку корма дорогие, то и держать-то хозяйство невыгодно. Иногда заболеет корова, ну жалко ее прямо, идешь в ветлечебницу. Если в ветлечебницу пошел, то там не менее 2-3 тысяч оставил. Уколы надо ставить, тоже дорогие. Дед про свое лекарство давно забыл, скотине нужнее!
Николай Девяшин достиг пенсионной отметки несколько лет назад, но пенсию на руки получал всего два раза: деньги автоматически уходят банку в счет кредита за трактор. Деду нужно кормить четверых внуков.
– Про меня шутят, мол, у тебя два трактора. Так один почти мой ровесник, больше 40 лет. А второй – два года пешком в Райково ходил на покос, вручную косил, чтобы трактор этот взять. Я тут вырос, всю жизнь прожил, отец у меня воевал, два Ордена Ленина заработал, и теперь не могу даже землю купить.
«Полторы бабушки придет»
Как ни странно, большинство сельчан думают, что досуговый центр, построенный в рамках республиканской программы, не работает. Заведующая и по совместительству уборщица Елена Ворошилова говорит, что все работает, просто в ДК никто не ходит.
– Я всегда здесь, просто люди не ходят! Но сколько мероприятий было, из зрителей только Виталий Григорьевич Ковальчук. Это глава Райковского сельсовета. Ну или полторы бабушки придет, тоже бывает. А бывает, и сами дети не придут, – говорит Ворошилова.
Если дети все-таки приходят, то чтобы взять волейбольный мяч, порисовать, поиграть в настольные игры. Правда, столов в клубе нету. Канцелярию Елена покупает за свой счет, а иногда скачивает картинки из интернета.
– Нам по идее вообще этот центр нельзя открывать, потому что у нас пожарной сигнализации нету. Ее и не было, как его построили. Я написала письмо, чтобы сделали. Но что-то все позаглохло. Весной вот были проверки после того пожара (в кемеровском торговом центре «Зимняя вишня» – «Шанс»). Но так никто ничего и не сделал.
По словам заведующей, многие на селе говорят, мол, вместо клуба открыли бы магазин. Что касается клуба, то там с момента сдачи в эксплуатацию течет крыша.
– Рядовой дождь, обычный, тут все течет, все капает. Вообще, когда его открывали, глава района сидел примерно в центре зала. На него стало капать с потолка, он пересел в другое место, и торжественное открытие продолжилось. Там была какая-то дырка. Приехали с сельсовета посмотреть, лазили, а так ничего не видно. Говорят, когда крышу делали, один из листов просто так положили, не закрепляя. Его ветром снесло, а обратно положили криво, видимо. Теперь бежит.
У Ворошиловой тоже есть хорошие новости: в этом году ей платят зарплату без задержек, в отличие от прошлого года. 12 тысяч рублей в месяц: 8600 получает заведующая, остальное – уборщица.
В малые села Хакасии за пять лет вложили почти полмиллиарда рублей. Кое-где проложили асфальт, провели свет (ну, мы видели, как провели), оборудовали детские площадки, покрасили оградки на кладбищах и многое другое. В завершение оговоримся, что мы делали этот репортаж еще в августе. Возможно, с тех пор некоторые проблемы, о которых идет речь в статье, решились. Но нашей целью было показать, как в принципе работает система, а главное – как она не работает.
