В марте «ШАНСу» исполнился 31 год. По этому поводу мы решили, что называется, «вспомнить все». Периодически представляем вашему вниманию статьи, которые наши журналисты писали в 90-х, «нулевых» и «десятых».

В 2003 году журналист Ольга Скобова записала интервью с поистине легендарным сотрудником милиции Хакасии – подполковником Яковом Тимофеевичем Лавриненко (1916 – 2010 гг.). О нем в республике ходили легенды. Он заступил на службу в начале 40-х, а спустя несколько лет возглавил хакасскую милицию и бессменно занимал этот пост до 1971 года. Публикуем с сокращениями.

Фото из архива МВД по Хакасии

КАК РОЖДАЮТСЯ ШЕРЛОКИ ХОЛМСЫ

Яков Тимофеевич Лавриненко пришел в милицию в 1942 году. Ему, тогда рабочему-горняку Балыксинского рудника, было 24 года. О карьере милиционера он не мечтал, хотя еще раньше, до службы в армии, как комсомолец-активист в 1937 вступил в добровольную бригаду содействия милиции.

Не поманил его за собой, как ни старался, даже лучший друг, сослуживец Васютин, который, демобилизовавшись, устроился в милицию в городе Яман. Побывав у него в гостях, Яков Лавриненко наслушался рассказов друга об интересной службе, не без восхищения посмотрел на новое, крепкое обмундирование (время было трудное, а тут – практически полное довольствие). Васютин, хоть только и начинал свою службу, уже имел какие-никакие, а свои квадратные метры: ему выделили удобную меблированную комнату, где, кстати, они с другом вполне могли бы поселиться вдвоем.

– Приезжай ко мне после демобилизации, – всерьез предложил молодой милиционер. – Я уверен, на службу тебя возьмут, будем жить и работать вместе. Подумай!

Лавриненко подумал. Но вскоре после демобилизации все-таки вернулся в родную Хакасию, приехал на прииск Неожиданный, хотел, как до армии, устроиться горнорабочим, но вместо этого (кто знает, может быть, это была судьба) попал в органы. Секретарь парткома направил его в Балыксу работать паспортистом в местное отделение милиции: шла война, многих забирали на фронт, но и в тылу тоже нужны были бойцы и защитники.

Так Яков Тимофеевич стал милиционером. Втянулся быстро, учился на ходу, у других. Благодаря своей природной наблюдательности и смекалке, хватал все на лету. В конце концов, настоящего милиционера делают не только желание работать и уж точно не столько дипломы и академические знания, сколько практика.

Работы было много всегда. Так уж вышло, что никаких милицейских школ, за исключением разве что краткосрочных семинаров, Лавриненко не закончил: было некогда, он всегда был нужен на службе, как человек первой необходимости, незаменимый.

Более тридцати лет отдал он службе в милиции: 26 из них он возглавлял Уголовный розыск в Хакасии.

Начальником отделения УГРО Лавриненко стал уже на пятом году своей службы.

А ведь начинал паспортистом, затем был участковым уполномоченным, но каким участковым! За год навел на своем участке такой порядок, что его повсюду ставили в пример. Успел за время службы в должности участкового задержать двух вооруженных преступников.

Лавриненко заметили, и уже через год пригласили в Абакан занять место оперуполномоченного по борьбе с хищениями социалистической собственности и спекуляцией.

«ЗОЛОТОЙ» ЛУЧ

Как-то, когда Лавриненко еще только начинал работать оперативником, его и другого оперуполномоченного ОБХСС Леонида Федорова вызвал к себе начальник УНКВД Николай Орлов.

Оперативникам предстояло провести обыск в доме у одной спекулянтки: по сведениям милиции, она хранила золото, скупленное у разных лиц. Федоров был назначен в этом деле старшим: кое-какой опыт у него уже имелся. Лавриненко же предстояло посмотреть, поучиться.

В первый раз обыск ничего не дал. Милиционеры обшарили весь дом, но золота так и не нашли. Спекулянтка отреагировала на их действия так, словно ей и впрямь не о чем было беспокоиться. Орлов, выслушав вернувшихся с обыска оперативников, коротко бросил:

– Плохо искали. Сведения достоверные. Проверить еще раз.

Обыск пришлось повторить.

– Опять? – удивилась спекулянтка. – Недавно весь дом перерыли! Нет у меня никакого золота.

Золота и впрямь никак не могли найти. Обыск подходил к концу. Понятые скучали, хозяйка дома злорадствовала. День выдался пасмурный, но неожиданно на короткое мгновение показалось солнце, и комната наполнилась светом. Этой минуты наблюдательному Лавриненко было достаточно, чтобы заметить, как заиграла свежая краска на оконной раме. При тусклом свете разница между старой краской и стояком, который был выкрашен совсем недавно, была невидна.

– Здесь! – показал он Федорову.

Почти повеселевшую к концу обыска спекулянтку, как подменили:

– Окно ломать удумали?! Не дам!

Но оперативники вскрыли раму. Именно там оказался тайник, из которого милиционеры извлекли сверток с золотом.

Начальник УНКВД Орлов, приглядываясь к молодому оперативнику, начал поручать ему дела по линии уголовного розыска, и вскоре, в 45-м, уже без сомнений доверил ему пост начальника отдела УГРО.

«ЧЕРНАЯ КОШКА»

Тогда же, в 1945-м, хакасские милиционеры укротили разгулявшуюся «Черную кошку». Лавриненко этот случай помнит до мелочей. Надо сказать, что память у него вообще феноменальная. Без всяких записок и справок, о каком бы случае из практики многолетней давности ни говорил, называет поименно всех – потерпевших, преступников, и уж, конечно, милиционеров, которые принимали участие в раскрытии преступления.

После окончания войны была объявлена государственная амнистия. Из лагерей выпустили всех, чей срок заключения не превышал пяти лет. Освободившиеся преступники потянулись в города на разбойный промысел. В преступном мире повсеместно началась мода на «Черную кошку». Свои злодеяния бандиты творили, действуя от имени различных зверей. Читатель наверняка вспомнит банду «Черной кошки», которую разоблачали в фильме легендарные Глеб Жеглов и Володя Шарапов.

Так вот, своя, настоящая «кошка» была и в нашем скромном Абакане. А изловить ее удалось опять-таки благодаря бдительности хакасских милиционеров.

В конце декабря 1945 года на улице Абаканская двумя неизвестными был избит и ограблен гражданин Юдин. Дело произошло ночью. Наутро начальник Абаканского горотдела милиции Васильченко, просматривая журнал о происшествиях, остановился на записи об этом нападении. Случай вызывал беспокойство: слух о формировании «Черной кошки» в Абакане витал уже давно.

Васильченко в срочном порядке вызвал в свой кабинет работников УГРО и патрульных. В ходе беседы выяснилось, что ночью, когда был ограблен Юдин, рядовой Состриженковский видел двух бегущих людей. Страж порядка в этот момент как раз закончил несение патрульной службы и шел из района церкви в горотделение милиции. В принципе, он был уже, что называется, «не на работе», но двое бегущих мужчин, попавшихся навстречу, показались ему подозрительными. На всякий случай он проследил за ними. Мужчины забежали в один из домов, стоявших неподалеку. В окнах ярко вспыхнул и тут же погас свет.

Вполне можно было предположить, что попавшиеся патрульному бегуны не имели отношения к ограблению Юдина, но Васильченко решил провести проверку. Бдительность оказалась не лишней: среди тех, кто проживал по указанному патрульным адресу, потерпевший опознал своего обидчика. После того, как работники УГРО задержали преступников, пакости «Черной кошки» в Абакане прекратились.

ПРЕСТУПНИК НЕ ВЫСТРЕЛИЛ ИЗ БЛАГОДАРНОСТИ

Однако ошибается тот, кто думает, что Лавриненко и его команда всегда так легко и просто ловили бандитов.

Приходилось Якову Тимофеевичу бывать и под прицелом пистолета, и один на один вести переговоры с вооруженным преступником. Рисковал? Конечно. Но страха не было, потому что Лавриненко всегда верил в людей и в свое дело. Удивительно, но, наглядевшись за свою жизнь на всякое, на множество злых, жестоких людских поступков, он, говорят, не переставал видеть человека даже в преступнике. Именно это его качество однажды спасло ему жизнь.

Милиция окружила дом, в котором находился вооруженный бандит. Окружить-то окружили, но войти внутрь было опасно, никто не решался. Тогда пошел Лавриненко – как старший, к тому же преступник был ему уже знаком. Человек стоял посреди комнаты с пистолетом в руках.

– Если бы не ты, – сказал он Лавриненко. – Если бы кто другой – выстрелил бы.

А история-то была давняя и, в общем-то, простая. Когда-то этот самый человек находился в изоляторе под следствием. Родственники принесли передачи задержанным. И только этому бедолаге дежурный милиционер почему-то не захотел передать посылку. Узнавший об этом Лавриненко распорядился, чтобы передача дошла до задержанного. Спустя столько времени сыграли и простое человеческое чувство благодарности, которое, оказывается, никому не чуждо, и авторитет Лавриненко. Его уважали, хоть и боялись, а случалось – всерьез угрожали, даже бандиты.

БЫВШИХ ПОДПОЛКОВНИКОВ НЕ БЫВАЕТ

На пенсию подполковник милиции Лавриненко ушел в 1971 году. Но подполковник – он и в отставке подполковник. Благодаря его усилиям в Хакасии появился музей милиции. Кто еще, как не Яков Тимофеевич Лавриненко, знает досконально историю становления милиции в Хакасии. Ветеран Уголовного розыска, раскрывший уйму преступлений, воспитавший стольких талантливых оперативников, он хотел, чтобы новое поколение милиционеров помнило имена тех, кто когда-то начинал здесь борьбу с преступностью. Несмотря на все трудности (молодой начальник УГРО Яков Лавриненко ездил на задержание преступников… на велосипеде, машин не было), раскрываемость преступлений была впечатляющей. Сам Яков Тимофеевич считает, что это не его личная заслуга:

– Не пишите обо мне,– говорит он, – напишите о тех, с кем я работал.

И перечисляет имена других ветеранов: Филипп Тобурчинов, Андрей Аешин, Михаил Какаев, Василий Зоболев – почти все хакасы или, как их называет Лавриненко, «хакасцы».

– Отличные со мной работали ребята. Отделение уголовного розыска на 75 процентов состояло из хакасцев. Они знали язык, обычаи, легко устанавливали контакты с коренным населением в деревнях, находили среди них помощников. Все это здорово помогало в работе. А какие добросовестные, старательные и смекалистые это были люди! – отметил он.

Ольга СКОБОВА, материал был опубликован в №45 (649) от 6 – 12 ноября 2003 года