Однажды, сидя на белом-белом облачке, Алексей Иванович и Елизавета Владимировна проплывали над Хакасией.

– Смотри-ка, Леша, а там внизу опять какая-то суета.

Алексей Иванович обернулся к жене. Она, склонив свою прелестную головку набок, внимательно смотрела на землю. Он тоже посмотрел вниз. Хакасия под ними пылала красными знаменами.

– Интересно, что там опять у них случилось? – задумчиво пробормотал Алексей Иванович. – Первомай давно прошел, до ноябрьских далековато. Что можно в августе праздновать?

– Победу над ГКЧП, – предположила Елизавета Владимировна.

– Тогда им впору не с красными флагами ходить, а в траур обрядиться.

– А, может, уборочную страду отмечают?

– Так, а чего ее отмечать? Ее не отмечать надо, а работать,– заметил Алексей Иванович.

– Вот они и вышли на работу как на праздник, – догадалась Елизавета Владимировна.

– Если бы, – вздохнул Алексей Иванович. – Они б тогда давно по-другому жили. Требуют опять чего-то.

И словно в подтверждение снизу глухо донесся рев прокоммунистических масс:

– Ста-ли-на! Стали-на! Ста-ли-на!

– Что? – вскинула вопросительно брови Лизонька.

– Сталина требуют.

– Лешенька, они там что, все с ума посходили?

В этот момент, словно ответ на призыв народных масс, из-за горизонта, вспыхивая молниями, на Хакасию стала наплывать мрачная, грозовая туча. Она быстро приближалась и скоро закрыла собой почти все небо, не тронув, однако, белое-белое облачко, на котором мирно сидели Алексей Иванович и Елизавета Владимировна. Они наблюдали, как в тумане иссиня-черной тучей вдруг стал вырисовываться силуэт мрачного мужчины. Попыхивая трубкой*, он смотрел вниз, на землю.

– Я ж говорил вам, товарищи, что вы еще вспомните меня.

Глухие раскаты грома не заглушили сильный грузинский акцент человека с грозовой тучи.

– Никак самого Иосифа Виссарионовича накликали,– заволновалась Елизавета Владимировна.

Встревоженные начинающейся грозой, люди внизу еще громче стали скандировать:

– Ста-ли-на! Стали-на! Ста-ли-на!

– Будет вам сейчас Иосиф Виссарионович, – сказал человек с грузинским акцентом, и потоки воды хлынули вниз на землю Хакасии. – Охолонитесь немного.

– Товарищи! – неистово закричала внизу старая коммунистка в красной косынке. – Это же нам знак свыше. Вы посмотрите, что творится вокруг!

– Что?

– Что?

– Что? – зашелестело в массах.

– У нас же цельный год то снегопад, то ливни. То морозы неистовые, то жара нестерпимая. А в последние недели нас буквально заливает. Скоро мы все здесь сгинем, как известная деревня Гадюкино.

– Типун тебе на язык,– закричали в массах. – Сплюнь немедленно!

Старуха торопливо сплюнула, попав в глаз какому-то новоявленному большевику. Тот хотел было возроптать, но на него так зашикали с разных сторон, что он решил промолчать, себе дешевле будет.

– Вы же все заметили, что в последнее время жить у нас стало не лучше, жить стало не веселей? – требовала ответа старуха, входя все больше и больше в митинговый угар.

– Праздников у нас – что ни неделя, то – новый. А живем все хуже и хуже. И я поняла. Да и вы, товарищи, тоже, – тут она перешла на шепот. – А потому, что памятника ему у нас нет!

– Точно, точно, точно! – потекла по толпе старухина догадка.

– Ресурсы – есть. Власть народная – есть. Доверие нашей партии – есть. А памятника нет! – Она вскинула дрожащую руку в старческом кулачке. – Отсюда, товарищи, все наши беды. Поставим – заживем по-новому. Счастливо и богато. Да будет так!

– Так победим! – дружно поддержала ее толпа под намокшими красными знаменами.

Иосиф Виссарионович поднес трубку к усам, затянулся.

– Дебилы б...**, – мрачно произнес он, выпуская густые клубы табачного дыма.

Грянул мощным раскатом грома и, всадив в Хакасию пару огромных молний, убрался на своей туче куда-то на Запад.

– Да, не тот уже Иосиф Виссарионович, – заметил Алексей Иванович.

– Почему? – спросила Елизавета Владимировна.

– Так ведь мог кого и сжечь своими молниями, а не сжег.

Елизавета Владимировна ласково посмотрела на Алексея Ивановича.

– Как же хорошо, Лешенька, что мы вовремя ушли оттуда.

Алексей Иванович засмотрелся на жену – настолько она была прелестна в это мгновение. Легкий ветерок ласково играл ее золотистыми кудрями, в глазах искрились озорные огоньки, добрая улыбка освещала все ее настолько знакомое, милое, доброе лицо.

Они были счастливы.

В отличие от Хакасии, которой для полного счастья не хватает памятника Сталину.

P.S. Все действующие лица, герои и их местопроживание и обстоятельства – выдуманы и никакого отношения к реальности не имеют.

*Курение ведит вашему здоровью.

**Выражение Министра иностранных дел России С. В. Лаврова.