В конце октября в Омской области двоих казахстанцев и россиянина признали виновными в контрабанде краснокнижных птиц, пойманных в Хакасии и на Алтае. Участники группы провезли через границу 13 кречетов и балобанов стоимостью около полумиллиона долларов. Птиц, предназначенных для продажи на Ближнем Востоке, контрабандисты прятали в коробки из-под обуви и аудиоколонки. «Шанс» побывал там, где начинается преступный бизнес, – в степях Хакасии.
«Граждане сирийской национальности»
– Видите, машина едет? – спрашивает фермер Игорь Петров. – Это граждане сирийской национальности…
Белый джип японского производства неспешно проезжает по грунтовой дороге примерно в трехстах метрах от хутора. Иногда водитель притормаживает, будто высматривая кого-то в степи.
– Соколов ловят… – объясняет Петров. – Черные джипы ездят, «Нивы», белые джипы. Они вокруг деревни мотаются. Мы уже сколько лет их наблюдаем, уже лет 15. Я однажды номера всех машин переписал, передал участковому, но не знаю, что-то предприняли или нет.
Деревня Салбык в Усть-Абаканском районе Хакасии представляет собой несколько разбросанных по степи хуторов. Проезжая по дороге, можно увидеть сокола внушительных размеров, сидящего прямо на обочине. Впрочем, местные жители говорят, что приезжих интересуют птицы определенного окраса и размеров.
– Они ловят не слишком возрастных, чтобы шли потом в обучение, – говорит Игорь Петров. Его супруга Валентина приносит найденный в степи силок. Петровы сняли приспособление из ниток с обессиленного голубя, который обычно служит приманкой для ловли птицы.
– Видите, здесь есть петельки небольшие? Сокол запутывается в них ногами, и если он сел на землю, то с голубем уже не поднимется, – показывает Игорь Петров.
Браконьеры преследуют птицу на машине и хватают, когда она обессилит. Фермеры говорят, что «сирийцы» приезжают сюда каждый год: одни сменяют других. Периодически приезжие останавливались в Салбыке у соседей Петровых, пока сосед не угорел в пожаре, а соседка не попала под машину. Неподалеку иностранцы держали кошары, но, как считают местные, – для прикрытия.
– Ведут себя очень вежливо, всегда приветливо, – говорит Валентина Петрова. – Некоторые даже в своих вот этих клетчатых платках. Они, знаете, такие «сладкие»: здороваются прямо очень радушно, их сразу видно. У нас вот здесь соседи жили, они постоянно у них останавливались. Платили ли соседям? Да они их содержали! У них хранились колпачки специальные, которые птицам на голову надевают, когда их перевозят. Сирийцы голубей ловят по деревням, вот в Бидже брали голубей. У них бинокли, сокола высматривают в степи и выпускают голубя.
Кто ловит соколов и как вывозят?
К отлову редких птиц в Хакасии, в самом деле, имеют отношение граждане Сирии. К примеру, в 2012 году в урочище «Окуневка» были задержаны девять сирийцев, у которых изъяли 67 голубей, 114 силков, пять наголовников для птиц. Как говорят жители села Ворота (9 км от «Окуневки»), с тех пор охотников за балобанами и кречетами в этих местах не видно. То ли силовики отбили у них желание продолжать, то ли браконьеры стали держаться подальше от оживленных трасс и уходить глубже в степь. В целом, география отлова – вся степная зона Хакасии, независимо от того, заповедная или нет.
Как показывает практика, за птицами в Хакасии охотятся не только сирийцы. 25 октября Исилькульский городской суд Омской области приговорил к тюремным срокам (от 3 лет до 3 лет 7 месяцев) двоих граждан Казахстана и одного россиянина. По данным суда, они вывезли через границу 13 кречетов и балобанов общей стоимостью более полумиллиона долларов. Птиц, предназначавшихся для покупателей на Ближнем Востоке, связывали и прятали в коробки из-под обуви и корпус сабвуфера. Ловили соколов на Алтае и в Хакасии.
Контрабандистов в разные годы ловили во всех аэропортах Москвы. В октябре 2015 года в Шереметьево был задержан 42-летний безработный житель Московской области. Он пытался вывезти кречета в багаже рейсом Москва – Ереван, а далее – в ОАЭ. Следствие полагало, что речь идет о действиях целой группы, куда входили сотрудники полиции и работники воздушной гавани.
В ноябре 2012 года таможня Хакасии сообщила об операции по задержанию гражданина ОАЭ и гражданина Народной Республики Бангладеш и оказавшего им помощь россиянина. В рамках уголовного дела стало известно, что летом участники группы ввезли в Россию несколько десятков птиц из ОАЭ, чтобы уберечь их от ближневосточной жары. Соколов разметили в питомнике в 9-м поселке Черногорска. Последующий осмотр показал, что в питомнике содержатся не те птицы, которых ввозили в страну: самцы стали самками, сапсаны – балобанами и так далее. Когда участники группы попытались вывезти птиц, их задержали в аэропорту. Правда, всем фигурантам удалось избежать наказания: двое отделались административным штрафом, а гражданин ОАЭ в итоге был отпущен под залог в 5 млн рублей, после чего пропал из поля зрения спецслужб.
Почему сложно бороться с браконьерами в степи?
Как правило, браконьеры довольно хорошо организованы. На кону – большие деньги, которые готовы заплатить любители соколиной охоты из арабских стран. Браконьеры ездят на мощных джипах, используют несколько машин, одна из которых может отвлекать. Места передержки птиц (как правило, это лесополоса, где есть тень) помечают условными знаками, в степи делают тайные схроны. На сегодня ситуация такова, что, чтобы возбудить уголовное дело, нужно поймать браконьеров непосредственно с птицами. Это довольно сложно.
– Убегают на большой скорости, без разницы, есть впереди яма или нет, убегают до последнего. При этом орудия лова, которые в автомобиле, обычно выбрасывают. И, когда ты догонишь эту машину, там уже ничего не будет. Снять погоню на камеру тоже почти невозможно, потому что это степь, кругом пыль, – говорит председатель госкомитета по охране животного мира и окружающей среды Владимир Лебедев.
По словам Лебедева, если нет доказательств, собранных на месте, доказать что-то в суде почти невозможно. Если в машине найдены силки, колпачки или голуби, возбуждается административное производство. Но даже в этом случае могут возникнуть сложности.
– Был случай, когда браконьера поймали и хотели передать на возбуждение уголовного дела. Но даже в рамках административного производства возникла сложность: люди не русские, нужен переводчик. Тот переводчик, который был в Красноярском крае, видимо, не хотел понимать и сказал, что язык административного производства перевести не может. Такая же проблема возникнет и в уголовном процессе. Поэтому и важны доказательства, собранные на месте, все остальное не даст нужного эффекта, – говорит Лебедев.
Что касается местного населения, то, по словам Владимира Лебедева, от жителей нередко поступают сигналы о действиях браконьеров.
9 ноября 2017 г.
